— Я надеюсь, что с таким определением согласится любой нормальный человек, потому что если у человека определенный однозначный имидж — не важно, позитивный или негативный, — это значит, что человек, как правило, никому не интересен, даже самому себе. Поэтому меня радует такая репутация.

— В таких оценках наиболее всего значится интерес к моей персоне. Я думаю, если бы все предполагали, какие ответы, суждения и оценки я могу дать, вряд ли я был бы интересен и публике, и вам, и тем людям, с которыми я работаю. Поэтому я всегда говорю экспромтом, и все представители СМИ об этом знают. Свои блоги я пишу сам, мысли никогда не причесываю, в отличие от оставшейся прически. Мне нравится это определение.

— Я люблю Благовещенск, и город по большей части любит меня. Я могу сказать, что, к счастью для себя, и к удивлению моих оппонентов, очень много людей в Благовещенске относятся ко мне позитивно. У меня очень много друзей и товарищей. Часто ко мне обращаются с вопросами, просьбами, предложениями. Я думаю, что примерно 80-90 процентов людей относится ко мне доброжелательно, позитивно и с интересом. Могу сказать, что я не встречал в Благовещенске людей (мы исключим чиновников высшего ранга), которые при решении любых проблем, связанных с бизнесом, с работой, учебой говорили, что если это Черемисин — я этого делать не буду. Наоборот, решается масса проблем. Достаточно часто я звоню незнакомым людям, и представляюсь, а в ответ слышу: «Юрьевич, привет!», «Виктор, привет!».

Я действительно родился в этом городе, действительно вырос с теми людьми, с которыми состоялись, которые сейчас составляют очень интересную прослойку горожан. Многие из них сегодня заработали деньги, многие — нет, и им это не нужно.

В жизни есть два правила, которыми нужно пользоваться безальтернативно. Первое — относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. И это весьма не позитивная оценка. Есть люди, к которым я не хочу относиться позитивно, и не хочу, чтобы они относились ко мне позитивно. Это к вопросу об однозначности. И второе правило — пусти по реке бутерброд с маслом, и он вернется к тебе с икрой. То есть, на самом деле, когда ты кому-то помогаешь, не нужно ставить людям условия, не нужно считать это инвестициями, не нужно ждать какой-то взаимной отдачи, помощи и так далее. Таких моментов в моей жизни очень много, и мне они нравятся. Иногда позитивные вещи прилетают оттуда, откуда ты их совсем не ждешь. Поэтому, эти два правила для меня работаю всегда.

— Были такие рекомендации. Но скорее это были мои решения, потому что я могу честно в глаза сказать, Александр Михайлович Колядин — далеко не самый плохой человек в этом городе. На мой взгляд, он хороший человек, но были достаточно серьезные минусы, недостатки, которые приходилось минимизировать, в том числе, отвлекая на себя некоторый огонь СМИ и прочих. Но я не считаю это ни своей заслугой, ни его поражением. Это была нормальная работа, скорее на имидж администрации, чем на имидж Колядина или Черемисина. Да, я в этой работе потерял достаточно многое. На мой взгляд, лучше быть абсолютным минусом, чем абсолютным нулем.

— Я согласен с тем, что такая точка зрения существует. Но я могу сказать, что вот со случаем с теми бутербродами, о которых я говорил — когда я помогаю либо деньгами, либо советом — одним из условий я прошу не называть меня ни в титрах, ни в спонсорах, ни в лидерах. Я считаю, что либо ты помогаешь от сердца, либо ты не помогаешь, а зарабатываешь имиджевые очки. Мне они не нужны. Мне достаточно того, что думают обо мне мои близкие и родные. Я могу сказать, что до сегодняшнего дня со мной работают и дружат люди, которые со мной всю жизнь. Есть люди, с которыми я дружу с детского сада. Если я захожу в какую-то компанию, где мои друзья работают генеральными директорами, мне рады так же, как если я захожу в компанию, где мои друзья и близкие работают на производстве. Они все считают меня своим. Для меня это самое главное. Я уверен, что многие, кто говорит, что «Черемисин — плохой человек», не смогут сформулировать, почему.

— Я могу сказать, что это скорее характеризует российскую политику, потому что у нас весьма развита во все времена борьба с ведьмами. То есть когда приходит администратор, он, в первую очередь, начинает выкашивать поляну вокруг себя, начинает засаживать свежим мусором. Приходит новый — опять начинает выкашивать. В результате этот мусор размножается, и в итоге мы боремся не за профессионализм, а за то, чтобы это был мой мусор. То же самое мы наблюдаем сегодня на Украине. Ведь никто не скажет, что сегодня идет борьба русских с украинцами. Это же бред! На Украине одни кошельки решили победить другие кошельки, называясь партиями. Это опять борьба с ведьмами. На самом деле есть миллион возможностей договориться. Если ты хочешь, ты ищешь варианты возможностей. Если не хочешь — ищешь множество причин. Эти правила работаю везде.

— Просыпаясь утром, наверное, моя семья думает: «как хорошо, что он не в этой компании». И я на самом деле тоже. Если бы это были честные двухуровневые выборы, я бы стопроцентно работал на предвыборной борьбе. Мы бы собрали правильно подписи, сдали бы их и дальше боролись. Я бы понимал, что в любом случае, независимо от количества кандидатов, второй тур показал бы все, показал бы силу лидера и силу оппозиции. Если бы оппозиция в совокупности вся была сильней, то лидеру ничего не осталось, кроме как согласиться с оппозицией. Потому что выборы для того и существуют — не для того, чтобы убить проигравшего, а для того, чтобы услышать его мнение. Еще раз скажу, что должны быть двухуровневые выборы — это первое. Второе — должны быть дебаты. Людям нужен честный разговор. Людям нужны понятные критерии оценки деятельности.

— Он может это сделать, но это будет весьма затруднительно, потому что все эти люди — это целая структура. Когда человек делает себе политическую карьеру в рамках какой-то структуры, наверняка, это легче. Лучше ли — это вопрос, но легче — однозначно.

Интервьюер: Евгений Дуюнов