Амурским инвалидам приходится выбивать социальную выплату через суд

Амурчане все чаще стали обращаться в правозащитные организации, чтобы через суд установить свою инвалидность. Люди с тяжелыми недугами на бумаге зачастую оказываются либо абсолютно здоровыми, либо способными к труду без ограничений.

Иван Важенко лишился ноги при исполнении — на боевом задании в Чечне подорвался на гранате. Это было еще в 2006 году. Оформить инвалидность смог только в 2008-м. По решению командования после ранения Иван Важенко еще два года дослуживал по контракту — ходил в наряды, бегал на протезе.

Социальные проблемы начались на гражданке. Подтверждать, что у него действительно нет ноги, Ивану приходилось дважды. Бессрочную инвалидность удалось получить только после повторного освидетельствования экспертов. И во второй раз почему-то дали не вторую, как ранее, а третью группу — то есть рабочую, причем в обычных производственных условиях.

Несмотря на трудовые рекомендации, достойную работу Иван не нашел. 27-летнего бывшего военного не приняли даже сторожем. Иван пытался выяснить у медиков, почему без ноги его определили в рабочую группу. Ответ посоветовали искать в министерстве обороны. Разбираться бывший военный не стал.

Таких случаев сегодня немало. Главный вопрос: почему экспертизу, подтверждающую инвалидность, приходится проходить каждый год даже тем, кто лишился руки или ноги. Ведь конечность заново не вырастет, негодуют люди. Кажется, исходя из документов, подобные чудеса вполне вероятны.

В технический центр реабилитации, где инвалидам бесплатно изготавливают протезы и шьют обувь, приходят далеко не все потенциальные клиенты. Проходить протезирование людям с инвалидностью просто невыгодно. За способность передвигаться придется расплачиваться своей пенсией — социальная выплата после реабилитации становится меньше.

Подобных абсурдных нормативных нюансов немало. К примеру, закон позволяет снизить группу у человека с неизлечимым недугом, если за год ему не стало хуже. А с некоторых пор при потере отдельных парных органов инвалидность и вовсе не дают.

— Потеря одного глаза при хороших зрительных функциях другого не является основанием для определения группы инвалидности, потому что экспертиза проводится на единственный или лучше видящий глаз, — пояснила замруководителя по экспертной работе главного бюро медико-социальной экспертизы по Амурской области Ираида Кушнарева.

Специалисты поясняют: при вынесении своего решения они руководствуются правилами, утвержденными в российском правительстве. Люди нередко протестуют против вердикта экспертов и обращаются в суд.

Однако случается и наоборот — нередко инвалиды сами требуют именно рабочую группу. У председателя амурского отделения Всероссийского общества инвалидов Владимира Каршакевича нелегкая судьба: без единой царапины он прошел Афганистан, а в 32 года попал в аварию и лишился ноги. Несмотря на это, Владимир продолжает работать и старается не вспоминать о прошлом.

— Я ходил на костылях, и мне казалось, что весь Благовещенск смотрит на меня и сочувствует. И это еще больше меня мучило, задевало. Я вообще не люблю такое понятие — жалость. Предпочитаю, чтобы этого не замечали, — рассказал Владимир Каршакевич.