К обязательным экзаменам по русскому языку и математике добавится иностранный язык

Российские выпускники школ начнут повсеместно сдавать три обязательных Eдиных госэкзамена. К русскому языку и математике добавится иностранный язык — это прописано в новых федеральных государственных образовательных стандартах для старшей школы.  

Изменение революционное: на нашей памяти у школьников всегда было только два экзамена, сдать которые должен был каждый. Зачем понадобился третий? Какими будут контрольные материалы по новому ЕГЭ? Как правильно учить иностранный язык сегодня? Об этом обозреватель «Российской газеты» беседует с президентом факультета иностранных языков и регионоведения МГУ им. Ломоносова, профессором Светланой Тер-Минасовой.

Светлана Григорьевна, вы возглавляете предметную комиссию ЕГЭ по иностранным языкам. До сих пор эти экзамены были аутсайдерами в «зачетной» табличке популярности предметов. Скоро ситуация в корне изменится. Зачем нам обязательный экзамен по инязу?

Светлана Тер-Минасова: Мы сегодня полноправные игроки на мировом рынке, где без знания иностранных языков, и в особенности английского, который уверенно претендует на роль глобального, делать нечего. Сейчас все — и образование, и коммерция, и производство — завязано на английский язык. Увы, у нас в стране до сих пор еще не все это понимают. Старшее поколение, в том числе и некоторые вузовские профессора, говорят: я, мол, языка не знаю, ну и что, зато — профессор. Даже на родном моем филологическом факультете, где я училась 5 лет и работала 22 года, попадались такие. Что же тогда говорить о нефилологах старшего поколения?  

Как думаете — почему?

Светлана Тер-Минасова: Язык несет в себе мощный заряд культуры, и есть опасность попасть под влияние. Английский язык — так и вовсе язык супердержавы. С ним проникают и культура, и идеология, и система ценностей этой самой супердержавы. Но с другой стороны, закрыть глаза, заткнуть уши, сделать вид, что нам и так хорошо, тоже неверно. Просто надо параллельно с иностранными языками изучать Россию, русский мир, русскую историю. Мы на факультете именно так и делаем. А у нас иностранные языки в советское время, по крайней мере, всегда были где-то между физкультурой и пением. Ненужный предмет: говорить было не с кем, читать нечего и писать некому.  

И не только в советское. В моей школе уже в конце 90-х старшеклассникам предложили эксперимент — не изучать один из четырех предметов: химию, биологию, физику или иностранный язык. Я отказалась от физики, а многие на радостях вычеркнули из уроков именно иностранный язык.

Светлана Тер-Минасова: Удивительно. Поэтому я очень надеюсь, что новое правило про обязательный экзамен по иностранным языкам выведет Россию на новый уровень. Знаете, у меня есть целая коллекция ужасов, которые происходили от незнания языка. Не говорю уже о крушении самолетов, пилоты которых путали футы с метрами. Покупалось дорогое оборудование и лежало годами, потому что не могли прочитать инструкцию.  

Иностранный язык можно сдавать в форме ЕГЭ?

Светлана Тер-Минасова: Англичане говорят: there is always room for improvement. Всегда есть что улучшить. Я изначально была против ЕГЭ. В США к тому времени уже около сорока лет проводился единый тест, и были написаны очень хорошие книги, одна из которых называлась «Стандартизированные умы» — о том, что усреднение умов приводит к оглуплению нации. Прежде чем начинать ЕГЭ, надо было изучить опыт тех, кто делал те же самые ошибки.

Первые КИМы (контрольно-измерительные материалы) были полной калькой с кембриджских тестов. Конечно, это ориентир, если бы мы начали сочинять сами, получился бы так называемый «рашн инглиш». Но представьте себе, что тесты расходятся на всю Россию, а там задание про мальчика, который решил своей маме на день рождения сделать подарок. Он звонит по телефону и по своей кредитке заказывает торт. И вот это задание читает мальчик в сибирской глубинке, который эти кредитки в глаза не видел, как и его родители. Первые КИМы абсолютно не соответствовали нашему быту, культуре. Сейчас все гораздо лучше, но все равно тесты по языку всегда будут несовершенными. Когда величие и разнообразие естественного человеческого языка втискивают в рамки тестов, искажений не избежать.

Иностранный язык — это все-таки разговор, речь. А ЕГЭ — письменный. Что делать?

Светлана Тер-Минасова: Нужно аудирование. Оно было лет пять назад, но потом его отменили. Никто не был готов, народ стенал: нас никто не учил слушать тексты и воспринимать их. Но как только аудирование убрали, года через два мне начали приходить письма с вопросами, когда же в экзамены включат аудирование. То же самое сообщество, которое было счастливо, когда его отменили, стало говорить, что оно нужно. Я тоже считаю, что только по письменной работе нельзя судить о знании языка. Аудирование должно обязательно стать частью ЕГЭ. Но, учитывая наш печальный опыт, нужно к этому хорошо подготовиться.