Отец солдата из Поздеевки, покончившего с собой, не верит в суицид

Сломанный нос, выбитая челюсть, синяки под глазами, переломанные кисти рук — таким увидел погибшего сына житель Поздеевки Алексей Орлов. 19-летний Дима проходил срочную службу в Иркутской области, а 23 июня покончил с собой — выстрелил из боевого оружия себе в голову, сообщает «Амурская правда».

Самоубийство — такова официальная версия, в качестве доказательства следствию представлена предсмертная записка парня. Но отец погибшего и односельчане убеждены в обратном. Они считают, что парня жестоко избили офицеры, а потом застрелили. Инсценируя суицид, они пытались замести следы тяжкого преступления — к таким травмам одиночный выстрел в голову не привел бы однозначно.

Димку родным привезли в цинковом гробу, но отец сразу же сказал сопровождающим военным, что будет его вскрывать — хочет увидеть тело сына. Сердце подсказывало, что он не мог сам застрелиться.

— Болгаркой мы распилили цинковый гроб, вскрыли деревянный, который был внутри него, — рассказывает АП отец погибшего солдата Алексей Орлов. — Вид сына меня поверг в шок: челюсть выломана, нос проломлен, губы порваны, на лице много тонального крема — как Ленин в Мавзолее (его потом полночи стирал тряпкой с водкой). Я подозвал двух военных, которые доставили гроб из части, и говорю: «Почему у него челюсть сломана?» Отвечают: «Мы ему искусственное дыхание делали». Я им: «Да что вы мне лапшу вешаете?! Как вы могли человеку делать искусственное дыхание, если у него уже не было мозгов?!» А у сына сзади нет части черепа — дырка диаметром 10 на 10 см, пуля навылет прошла, голову потом набили ватой. Спрашиваю, почему нос у него сломан? а мне в ответ: «Мы трубки туда вставляли». В общем, сплошное вранье. Сначала над мальчишкой поиздевались, а потом застрелили (оружие есть у офицеров). Стреляли в упор, потому что пуля вошла в голову почти под прямым углом. На похоронах было человек двести, и каждый, видя сына, сказал, что это убийство.

Когда отец погибшего солдата поинтересовался у военных, как все произошло, выяснилось, что младший сержант в тот день стоял в наряде, проверял боевые автоматы. Якобы нажимал на спусковой крючок и под каждый подставлял голову. Одно оружие и выстрелило.

— Я понял одно: армия — это пирамида, правды ни от кого не добьешься, — продолжает Алексей Алексеевич. — Я теперь даже сомневаюсь в том, что мой сын был младшим сержантом — могли что угодно нарисовать. Потому что на Диме была чужая форма, даже не его размера. Я хотел переписать фамилию с фуражки, да забыл — находился в шоке. Согласитесь, разве не подозрительно, что из учебки сын мне часто писал письма и звонил, а когда попал в «элитную» часть, то не подал ни одной весточки?! Что же это за часть такая?

Соседи Орловых и другие односельчане, присутствующие на похоронах, готовы быть свидетелями, если дело дойдет до суда. Дмитрия хоронили в открытом гробу, и они видели его истерзанное тело.

— Мы все считаем, что Диму убили, а перед смертью сильно избили, — говорит Татьяна Коник, соседка Орловых. — Ну зачем мальчишке, который хотел остаться служить по контракту, кончать с собой? Если потом он хотел, устроившись на постоянную работу, перевезти к себе маму.

Напомним, младший сержант Дмитрий Орлов военную службу проходил в Ангарске Иркутской области. Воинская часть № 3695 относится к элитным войскам МВД России. Сюда парень попал за две недели до гибели, а прежде находился в учебке. Ему оставалось служить всего пять месяцев. В ноябре Дима должен был прийти на дембель. Но, увы, 23 июня, по официальной версии, солдат застрелился из боевого оружия, оставив предсмертную записку.

К слову сказать, первоначально была информации, что все расходы на похороны погибшего взяла на себя его часть. На самом же деле Димку хоронил отец. Военные передали лишь 3600 рублей. Притом что сами похороны обошлись в 50 с лишним тысяч. Чтобы достойно проводить в последний путь своего ребенка, Алексей Орлов влез в большие долги. А сейчас сельский мужик, у которого российская армия забрала старшего сына, не знает, чем их отдавать.

— Я ведь сам уговорил его служить: «Димка, отслужишь, заключишь контракт — будет работа», в селе ведь с этим напряженка. А получается, что отправил сына на верную гибель, — тут голос мужчины оборвался, и он заплакал.

— Причем военные не хотели даже похоронить парня по-человечески — положили в грязный гроб, по которому сапогами потоптались. Этот гроб я выкинул, купил другой, красивый, обитый бархатом. Бомжей так не хоронят, как мне привезли сына.

В этой истории эмоции — не лучшие советчики, но невозможно без них. Действительно, если солдат покончил с собой и даже оставил предсмертную записку, то почему же тогда на его теле были свежие побои? И как же рьяно надо реанимировать человека, чтобы сломать ему челюсть и нос? И разве спасло бы это солдата, у которого, простите, вынесено полмозга? А вот о фактах утаивания, сокрытия преступлений в воинских частях нам, увы, известно. Поэтому данную публикацию мы просим считать официальным запросом в военную прокуратуру. Надеемся, что компетентные органы досконально разберутся в случившемся. Призываем Амурскую областную прокуратуру и Комитет солдатских матерей взять этот вопрос на личный контроль. Официальный запрос мы направили в Хабаровск — руководству Дальневосточного военного округа, теперь ждем ответа.