Старший с детства увлекался фотографией, и несмотря на полученное образование инженера-механика, немного поскитавшись по фермам и зерновым дворам, он устроился работать фотокорреспондентом в тогда очень уважаемую газету «Амурский комсомолец». А немногим позже и в саму «Амурскую правду»! Игорь очень прилично снимал и по праву считался одним из лучших фотокоров Благовещенска последней четверти ХХ века. Нет, в ту пору были и другие фотографы с именем, но брат всегда был на самой вершине профессии. Почему был? Об этом, может быть, позже, когда подвернется случай.
Младший увлеченно занимался спортом, и когда в седьмом классе он прыгнул выше своей головы, то решил, что обязательно поступит на факультет физического воспитания и посвятит свою жизнь спорту. Он так и сделал и даже задержался в школе на целых десять лет. Он был хорошим учителем физкультуры и даже начальной военной подготовки, дети к нему тянулись, а педагогическое руководство города даже поставило молодого физрука в резерв директоров. Еще немного, год или два, и могло случиться назначение…
Не случилось. Начались 90-е со всеми финансовыми по зарплате проблемами, а главное – наплевательскому отношению к учителям, и уважаемому в узких кругах Юрию Михайловичу, как, впрочем, и большинству молодых учителей, стало учительствовать совсем некомфортно. Педагоги массово подались в рыночную экономику, постигая азы торговли китайскими «адидасами» да кожей, пошитой на коленке. Сколько учителей тогда ушло? Молодых, энергичных, перспективных. Это была настоящая трагедия для школ, о которой все просто старались замалчивать. Задержались в стенах лишь ветераны, которым ломать и менять жизнь было уже поздно. И смертельно больно.
Задумывался о смене «климата» и младший брат, тем более что очередь на получение квартиры встала колом, перспективы на личное пространство улетучились белым дымом и растворились в грозовом фронте юной демократии. Торговать он не хотел и не мог. Жизнь зашла в тупик ответственности за супругу и почти двух сыновей, в силу того что супруга была на сносях.
Но ведь у Юрия был старший брат, который все видел, чувствовал и понимал. Ранним весенним днем Игорь пригласил все еще учителя физкультуры к себе на дачу. Громко сказано, скорее – в огород с домиком на курьих ножках. Там нужно было раскидать кучу песка по грядкам, а Старшему в одиночку было совсем уж скучно. Младший охотно согласился, и братья на спортивных велосипедах прибыли к месту предполагаемой работы. И дело даже не в том, что у них была с собой бутылочка портвейна, они просто давно не откровенничали и решили, что куча подождет.
В «Амурской правде», где уже работал Игорь, тоже начинал потихоньку назревать кризис жанра, да к тому же написал заявление на увольнение второй фотокор – Ли Ден Чер (он же Димов, он же Дима), у которого возникли некие разногласия с редактором. В ту пору «Амурке», выходившей шесть (!) раз в неделю, при тираже в 50 тысяч экземпляров (!) с одним фотокором оставаться было никак нельзя, и брату надлежало срочно найти замену коллеге с корейскими корнями и обидой на руководство.
Младший брат рассказал о своем тупике, из которого выхода не видит, потому что его в принципе нет. «А давай ко мне, – предложил Игорь, – будем вместе работать». Это предложение прозвучало как шутка, и Младший лишь с улыбкой отмахнулся: мол, сам-то понял, что сказал. Но Старший усилил прессинг, пообещав, что научит держать фотоаппарат в руках, готовить реактивы и превращать изображение на пленке в газетные картинки. Понимая, что Младший «поплыл» в сомнениях, он просто его добил, сказав, что в «Амурской правде» дают сотрудникам квартиры. Не сразу, но года черед три – точно.
Тот разговор под портвешок на свежем воздухе запомнился не то что до последнего слова – до буквы. Юрий пообещал подумать, хотя в душе понимал, что этого никогда не будет. К такому повороту жизни он был не готов. Он был хорошим педагогом, а быть плохим фотографом ему не льстило. Тем более плохим квартиры не дают.
Прошло больше месяца. Накануне Дня Победы образца 1991 года Старший позвонил Младшему и предложил поснимать традиционную легкоатлетическую эстафету на призы газеты «Амурская правда», а он, типа, подстрахует. И добавил, что на площади будет редактор газеты Анатолий Павлович Дроздов, с которым можно будет поговорить на предмет так необходимого второго фотокора. Младший согласился. Ради интереса, отдавая себе отчет, что ничегошеньки у него не получится.
Забегая вперед, лишь заметим, что у Юрия получились неплохие сюжетные фотографии, которые и пошли в газету. Правда, проявлял пленку и печатал их тогда старший брат.
«Анатолий Павлович, это мой младший брат Юрий Мостославский, – обратился Игорь к редактору на эстафете. – Я хочу, чтобы он работал со мной». Дроздов, для которого такое предложение прозвучало совершенно неожиданно, оценивающе взглянул на никому не известного кандидата в главную газету области и лишь ответил: мол, смотри, Игорь, тебе работать.
Ну а дальше Младший одномоментно написал сразу два заявления – на увольнение из школы и на принятие в газету. Потом он неистово в течение двух недель осваивал непостижимые по сложности и разнообразию азы новой профессии под плотным братским прикрытием… И тут как гром среди ясного неба прозвучало из уст родного брата: «Я пошел в отпуск. На месяц. Ты остаешься один. Выплывешь. Я в тебя верю…»
Продолжение следует.
