7 апреля 2014, Москва

Недавно ресурс для хипстеров "Метрополь" предложил новую рубрику "Другая Россия", в которой я тоже решил поучаствовать. Сегодня опубликовали текст. Привожу его ниже.

Спасибо Игорю Павлову за предоставленные фотографии.



Благовещенск – портовый город. Не потому что он лежит на слиянии двух больших рек – Амура и Зеи, хотя и поэтому тоже. В столице Амурской области всё устроено как в порту – кто-то отчаливает отсюда в бескрайний океан реальности, а кто-то остаётся ждать на берегу. И смотреть вдаль. Как в физически ощутимую, пятисотметровую даль китайского берега с его безумной, почти ласвегасовской иллюминацией, больше похожую на задник гигантской декорации, так и в незримую даль надежды на лучшее, которое когда-нибудь обязательно будет, но не сегодня и не завтра.



Центр – это тупик

В уездном городе Б бытует такая шутка: «Что делать в Благовещенске, если не гулять по набережной и не смотреть на Ленина? – Гулять по Ленина и смотреть на набережную». Улица Ленина и набережная (она же Краснофлотская) – самые длинные и красивые улицы здесь. Променад местной публики есть наматывание бесконечных кругов вдоль бордюров набережной, за которыми где-то внизу плещется зеленоватый Амур, и старинных купеческих домов улицы Ленина, впустивших в себя музеи, кабачки и офисы компаний. Этакий извечный уроборос, заглатывающий собственный хвост. Днём здесь царит благочестивая тишь и ходят мамы с колясками, а ночью горланят песни и гогочут подвыпившие мужики, ещё достаточно молодые душой, чтобы отправляться в ночь на поиски бесхитростных приключений. Впрочем, после часа ночи и они замолкают, и на Благовещенск опускается непроницаемое одеяло тишины.



Бывшая казацкая станица, выстроенная по типу стана древнеримских легионеров, Благовещенск с высоты птичьего полёта напоминает то ли страницу из учебника по геометрии, то ли раскладку клавиатуры. Все улицы здесь или параллельны, или перпендикулярны Амуру. Возможно, это как-то сказалось  на мировоззрении местных жителей, большинству из которых всё или параллельно, или перпендикулярно. Улицы нанизаны друг на друга, переплетены, будто прутья решётки, и у неспешно ползущих по ним машин с пешеходами есть лишь три опции – прямо, на 90 налево, на 90 направо. Осью этого незамысловатого лабиринта служит 50 лет октября – улица, одним концом упирающаяся в ж/д вокзал, а другим – в Китай. Если ехать по направлению к Поднебесной, из-за горизонта постепенно, как маленький гриб далёкого атомного взрыва, вырастает китайское чёртово колесо. Издалека оно выглядит настолько большим, что кажется, оно высится на площади Ленина, прямо за спиной Ильича, но это обман зрения, мираж, какой бывает в море, когда видишь то, что лежит за горизонтом.





Географически Центр Благовещенска – совсем не центр. Это тупик, край русского мира, за которым бурлит, переливаясь огнями, жёлтый океан. Люди любят ходить на набережную и смотреть на него и удивляться, как быстро растут на той стороне небоскрёбы и как красиво сверкают они каждый вечер. Каждый из местных боится в душе, что когда-нибудь этот океан выплеснется из берегов, подминая под себя и осколок телевышки, и изломанную громаду общественно-культурного центра, и даже торчащую посреди города, как свечка в торте, гостиницу «Азия», единственный небоскрёб по эту сторону Амура. Это похоже на наблюдение за извержением вулкана – красиво и страшно.



Коробки и корабли

Покинув патриархальную тишину Центра, попадаешь в бетонные джунгли микрорайонов. Пиршество геометрии – бесконечные кубы и параллелепипеды, разбросанные беспорядочно и без толку, точно ребёнок рассыпал кубики по полу и забыл их убрать. Громады многоэтажек, тысячи окон, за каждым из них – чья-то жизнь и судьба, чья-то трагедия. Местные жители суровы и неприветливы, даже если в данный момент они абсолютно счастливы. Раньше недра макрорайонов выплёскивали на свет орды мелкой шантрапы в китайском «Адидасе», теперь же этих реликтов эпохи почти не встретишь во дворах и подъездах, им на смену пришла молодёжь Россиянии, внешне опрятная, но всё такая же пустая и дезориентированная. Как и положено портовому городу, каждый молодой человек здесь строит себе корабль. Путей только два – Москва и Китай, и поток отплывающих делится ровно напополам. Чей корабль не удался, тот навсегда присоединяется к тем, кто ходит на берег и смотрит на океан.



Русский аппендикс

Город раскинулся в стороне, от основных магистралей, и мчащие из Москвы поезда минуют его, из Читы отправляясь сразу в Хабаровск и Владивосток, поэтому некоторые называют город Благой вести русским аппендиксом. В Благовещенск не приезжают, в него заскакивают, в него заглядывают, в нём прячутся.  Это город-тупик, город-порт, город-конец. Отсюда в путь отправляются корабли новой жизни и больших надежд, сюда прибывают те, кто перебесился и хочет найти покой. Время здесь будто замерло. Выходишь на балкон и вдыхаешь эту тишину. Где-то далеко от трубы ТЭЦ отрываются и ползут по небу клубы белого дыма, и кажется, что здесь не может быть ничего увлекательней, чем следить за их грандиозным парадом.





Благовещенск – очень буддистский город, он воспитывает смирение и успокаивает амбициозных. Здесь невозможны большая политика, большой бизнес или большая журналистика, здесь может быть только большая литература и большая философия. В Благовещенске хорошо пишется. Воздух настолько плотный и сочный, что от него можно откусывать куски и долго их пережёвывать. Тут не нужно ждать вдохновения, оно само приходит к тебе и остаётся на ночь. За непрозрачными льдинами окон пишутся великие романы и рождаются грандиозные идеи, но всё это так и останется здесь, погребённое, будто сокровища в гробнице фараона. Те, кто сумел найти здесь счастье – познали Дао, достигли Нирваны, их невозможно купить или сбить с толку ложными идеалами.
Когда-нибудь настанет день, и Благовещенск оторвётся от земли и воспарит в небо, станет новым русским Китежем, растворившись в эфире, и гуляющие по берегам Амура китайцы будут указывать своим детям на облака, в очертаниях которых будут угадываться Триумфальная арка, краеведческий музей и профиль Муравьёва-Амурского. А пока город спит и видит во сне, что он облако, но никак не может понять: то ли облаку снится, что оно город, то ли наоборот.