«На ровном месте деньги не предлагают»

Станислав Белянский
Руководитель СУ СКР по Амурской области
09 декабря 2020
ВКонтакт Facebook Одноклассники Twitter Яндекс Livejournal Liveinternet Mail.Ru
Редкая неделя амурских СМИ обходится без очередной новости о преступлении, связанном с дачей или получением взятки. Причем, речь идет как о совсем небольших суммах, так и о миллионах рублей. В преддверии международного дня борьбы с коррупцией корреспондент «Порт Амура» расспросил руководителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Амурской области Станислава Белянского о том, много ли в регионе коррупционеров, кто и за что берет взятки, а также поинтересовался у главного следователя Приамурья, предлагали ли ему самому деньги за попустительство или покровительство.

— Станислав Юрьевич, какую долю среди всех преступлений в регионе занимают коррупционные?

— Преступления коррупционной направленности составляют примерно 10% от числа всех уголовных дел, возбуждаемых следственными органами СК России по Амурской области.

— 10% — это много или мало?

— Я бы назвал этот уровень среднероссийским.

— Кто чаще идет на преступление, связанное с дачей или получением взятки?

— Две трети выявленных преступлений совершены должностными лицами. Оставшаяся треть приходится на рядовых амурчан.

— А за что чаще всего готовы платить взяткодатели?

— Если речь идет о бизнесе, то за совершение каких-то законных или незаконных действий в пользу лица, которое дает взятку. Например, подписываются акты приемки работ, которые фактически не выполнялись, или, если работы выполнялись, то деньги дают, чтобы не чинились препятствия при их приемке. Чиновники получают мзду за то, что они имеют какие-то полномочия.

— Можете привести примеры таких уголовных дел?

— В прошлом году у нас заместитель руководителя регионального Росприроднадзора получил деньги от предпринимателя за помощь в разработке сопутствующих проектов экологических документов и за беспрепятственное проведение экспертизы в Росприроднадзоре. То есть, что получается: у него есть определенный статус, через него проходят разные документы для экспертизы. Он говорит, что готов подписать что-либо, если тот, кому это нужно, пойдет клиентом к предпринимателю, от которого чиновник получил взятку.
В Шимановске мы расследовали уголовное дело в отношении чиновницы, которая занималась оформлением кадастровой документации. Предварительно она отправляла всех, кто к ней обращался, в определенную частную фирму, где нужно было подготовить пакет бумаг. Естественно, за деньги. Часть этих средств потом перечислялась ей — это так называемый откат.
Другой случай: специалисты Росреестра были пойманы на том, что за ускорение различных процедур получали деньги. Хотя проведение этих процедур — это в принципе и так их работа.

— Взятка — это один из распространенных видов коррупционных преступлений. Какие еще вам приходилось расследовать?

— Под коррупционное преступление попадает практически все, что связано с получением должностными лицами различных материальных благ, не являющихся заработной платой. Еще один вариант коррупции — трудоустройство «мертвых душ», при котором чиновник, имеющий организационно-распорядительные функции, оформляет на работу своих родственников и друзей. Фактически они не работают, но зарплату за них кто-то получает.

Или, например, начальник отдела полиции, который не мог сам выписывать себе премии, нашел выход: выписывал их подчиненным, а те должны были отдавать ему часть своей выплаты.

— Вы сказали, что две трети взяточников — должностные лица. Оставшаяся треть — рядовые амурчане. Почему они идут на преступление?

— Обычные граждане дают взятки за выдачу больничных листов, за непривлечение к административной ответственности, за незаконное занятие предпринимательской деятельностью, за снятие ареста с имущества, за хорошие оценки студентам. Административная ответственность — это не только штрафы в ГИБДД, но и различные санкции для предпринимателей, в том числе — вплоть до лишения лицензии и дисквалификации.

— Мы много говорили о том, кто и за что дает и берет взятки. Но не еще не поднимали вопрос о суммах. Сколько готовы платить люди за свои интересы?

— Если говорить о тех делах, которыми мы занимались в последний год, то, например, замначальника тыла полиции получил три миллиона рублей за подписание актов выполненных работ. Одной из самых маленьких сумм взятки стали пять тысяч рублей. Их получил помощник командира батальона ДПС за способствование беспрепятственному проезду автомобилей через пост ГИБДД. Взяткодатель в этом случае также стал фигурантом уголовного дела. А начальнику регионального Госстройнадзора как-то взятку дали качелями.

— В чем сложность раскрытия коррупционных преступлений?

— Сам по себе характер выявления таких преступлений не заявительный. Как правило, тот, кто дает деньги, молчит, тот, кто их получает, тоже. Мало кто приходит к правоохранителям и говорит: я хочу рассказать о факте взятки. Поэтому здесь огромную роль играют именно оперативные службы. В этом и сложность раскрытия и доказывания таких преступлений. Кто-то сознается сам, кто-то молчит до последнего, даже когда ему предъявляют доказательства. При этом, как правило, в таких делах участвуют не две стороны, а больше. Есть тот, кто взятку дает, тот, кто берет, а есть также посредник, служащий связующим звеном между первым и вторым. Были в нашей практике и уголовные дела, в который была цепочка посредников. Надо понимать, что все тайное рано или поздно становится явным. Оперативные подразделения органов федеральной службы безопасности и полиции все активнее выявляют эти преступления. Об этом свидетельствует рост в 2020 года как возбужденных уголовных дел этой категории, так и рост количества оконченных и направленных дел в суд.

Хочу подчеркнуть, что если человек сам сообщает о том, что он дал взятку, то может избежать уголовной ответственности. В частности, если рассказал об этом до того, как факт выявили органы правопорядка.

— Станислав Юрьевич, а Вам лично или сотрудникам ведомства когда-нибудь предлагали взятку?

— Нет. Во-первых, сейчас я занимаю такую должность, при которой сам лично расследованием уголовных дел не занимаюсь. В бытность моей работы следователем такого тоже не происходило. Было дело, что я занимался уголовными делами, в которых пытались подкупить моих коллег. Но это происходило в другом регионе. За те почти два года, что я работаю в Амурской области ни мне, ни моим сотрудникам никто денег не предлагал. Вообще, на ровном месте деньги не предлагают. Необходимо наладить доверительный контакт. И тут против взяточников играют современные технологии. Например, зачем кому-то давать деньги за ускорение какого-то процесса, если можно через Госуслуги подать заявление, и все будет сделано вовремя. Ну и отсутствие личного контакта создает дополнительный барьер для мздоимства. Как раз для этого существует институт ротации кадров, когда на руководящие должности через определенное время назначаются люди из других регионов.
Интервьюер: «Порт Амур»