10.09.2010  1960

Об экологии Амура

Приграничная река Амур сфера интересов двух государств. И взгляды на ее использование у соседних народов заметно различаются. Есть ли компромисс, и кто больше вреда или пользы приносит Амуру? Об этом мы сегодня поговорим со Светланой Титовой — старшим координатором по особо охраняемым природным территориям Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы.

— Скажите, существует ли какая-то система взаимодействия между двумя государствами — Россией и Китаем?

— Да, такая система существует, но сегодня она еще не очень хорошо проработана юридически. Между нашими государствами заключены некоторые соглашения. В частности, последнее, заключенное в 2008 году, — «Об использовании и охране водных ресурсов реки Амур». На основании этого соглашения китайцы и мы должны вовремя предупреждать о ситуации, сложившейся на территории бассейна. Но это соглашение только подписано, на самом деле, судя по последним событиям, оно не очень хорошо действует. Произошла очередная катастрофа в Китае, бочки попали в Амур. Мы об этом узнали намного позже, чем должны были.  Соглашение не действует. Плюс к тому же это соглашение предполагает сообщения о хозяйственных объектах, которые могут изменить водный режим Амура. Два года назад мы предупреждали наше правительство (мы, как общественная организация, только предупреждаем), и просили принять меры, потому что Китай задумал переброску вод реки Аргунь — это исток Амура — в свое озеро Далай. Для того, чтобы пополнить запасы воды в связи с тем, что климат меняется и озеро начало высыхать.

— И какой был итог?

— Они сделали это. Наше правительство не предприняло никаких мер, чтобы предотвратить. Поэтому даже если соглашение существует, оно пока не работает. Я думаю, что по вине двух сторон.

— У нас во всем традиционно принято китайскую сторону винить. Вы говорите, что мы тоже во многом виноваты. Но, как правило, мы видим в чужом глазу соринку, а в своем бревна не замечаем. Кто больше вреда Амуру приносит: мы или китайская сторона?

— Однозначно так сказать невозможно, потому что после катастрофы, которая произошла 3 года назад, китайцы вложили миллиарды на то, чтобы поставить очистные сооружения, на то, чтобы на своем берегу в нормальное состояние привести водоохранную зону. Наш же водный кодекс, который был принят совершенно недавно, всю водоохранную зону свел к 500 метрам. А что значит для реки, которая 3 километра шириной, 500 метров водоохранки? Это значит, что в водоохраной зоне остались хозяйственные объекты, загрязняющие в случае наводнения реку. Второй год вода большая и вы видите, что без привлечения к этому внимания реку ждет очередная катастрофа. В 2010 году в октябре стартует год Амура.

— И что будет?

— Это очередная попытка привлечь внимание нашего правительства к нашим проблемам, потому что абсолютно ясно, что без целевой федеральной программы спасти Амур и вернуть ему былую мощь и силу очень сложно. Экономическое развитие подразумевает очень сильное влияние на экосистемы. Те же две ГЭС, которые построили, сегодня уже кардинально изменили состояние реки.

— Все-таки правда, что меняется состояние реки?

— Естественно. Вы не просто правы. Первая ГЭС, Зейская ГЭС, которая дала огромное фенольное загрязнение, изменила состав рыб, изменила размер их нереста и всего прочего. При этом экологические попуски, т.е. сбросы воды, которые должны осуществляться в определенные для рыб сроки, не были сделаны. Только в этом году в первый раз наше Амурское водно-бассейнное  управление попыталось привязать время сбросов к срокам нереста рыбы. Это тоже очень важно. Плюс фенольное загрязнение, как следствие — затопление органики, попавшей на дно водохранилища. Сейчас Бурейская ГЭС. У наших ученых существует шутка, что если построить ГЭС на Амуре уже ничего не изменится, потому что предыдущая ГЭС уничтожила всю рыбу. Вот такая шутка есть. На самом деле это очень серьезно.

— Насколько оправдывается эта шутка?

— Если ГЭС построить еще на одном притоке, на котором ее нет, т.е. это Уссури, все остальные притоки уже имеют гидроэлектростанции, то наверное сильно ситуация не ухудшится. Но если построить на самом Амуре, против чего мы ведем отчаянную борьбу, то эта проблема будет настолько серьезна, что о живой реке будет говорить бессмысленно.

— Если в других странах опыт положительного существования соседних государств на территории пограничной реки?

— Да, конечно. В Европе Дунай, который был настолько раздерган странами, расположенными по его берегам, что, в конце концов, река перестала существовать как экосистема. Когда мы в 2001 году решили, что Амур надо по-настоящему охранять, чтобы сохранить наши краснокнижные виды, нашу уникальную экосистему, мы обратились к опыту именно бассейна реки Дунай. И оказалось, что это взаимодействие возможно между странами, внутри одной страны только тогда, когда люди садятся за стол переговоров, вырабатывают принципы, все раскладывают по полочкам. На самом деле все очень просто. У нас с вами краснокнижные виды: тигр, аист. В Китае они не являются такими ценными видами как для нас. Но с другой стороны китайцы сделали вдоль бассейна Амур гораздо больше количество особоохраняемых территорий, чем мы.

Но при этом, когда мы приезжаем в Хэйхэ, мы можем на утреннем рынке увидеть то, что у нас в красной книге, а на самом деле у них это в книге кулинарной. Как так получается?

Очень просто. В Китае все наши краснокнижные виды разводятся в неволе. У них существует огромная вольерная система разведения тигров. Сегодня в природе тигров около 4 тысяч, а в Китае в неволе 6 тысяч. Я согласна, что со стороны Китая сегодня идет очень серьезная проблема. Они отлавливают рыбу всю, включая мальков. Это происходит и в озере Ханга, которое тоже лежит в бассейне Амура. С нашей стороны запрет ловли, с их стороны полный отлов. Это касается Амура. С нашей стороны пограничная зона, с их стороны свободный лов. Но это тот вопрос, который должны урегулировать государственные структуры. Это уровень правительства. Мы прописываем все это при подготовке; когда начинается обсуждение на высоком уровне, почему-то на первый план выходят экономические аспекты, а экологические аспекты остаются где-то там внизу и они не являются столь важными для руководителей наших государств. Я считаю, что это неправильно, и если бы это было хотя бы 50 на 50, мы бы надеялись, что река будет жить, потому что это одна из четырех не зарегулированных сегодня в основном русле рек мира. И мы имеем право ей пока еще гордиться.

— Светлана, спасибо вам за беседу. Надеюсь, мы  тоже все будем гордиться нашим Амуром, и все у нас будет с ним замечательно. У нас в гостях была Светлана Титова, старший координатор по особоохраняемым природным территориям Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы.