— Нет, это не хобби. Если бы мне кто-то несколько лет назад сказал, что так получится, я бы не поверил! Или даже чего-нибудь в ответ бы сказал…

— Надо быть ответственным за свои начинания и иметь силы и возможности их заканчивать. Во-первых, это вызывает уважение к себе, когда держишь слово. Очень просто сказать, что обстоятельства помешали, но я считаю, если сказал «А», то говори и «Б». Вот вы начали наш разговор с того, что я политический деятель…

— Ну да! Я исполнял обязанности главы администрации муниципального образования город Благовещенск, а это было в год 155-летия города. Тогда был установлен поклонный крест в честь не переживших первую зимовку 26 казаков. Тогда же мы заложили камень в основание будущего памятника. Перед уходом на другое место работы я объявил конкурс на создание этого памятника. Ну, потом, дело известное: провели конкурс. Я показал рисунки Олегу Николаевичу (Кожемяко — прим. ред.), он сказал, что дело хорошее. Обратились к главе городской администрации, в думу. Дума поддержала единогласно, был проявлен нормальный подход, и я им благодарен за это.

— Так случилось, что я на конкурс свою работу не предлагал, за второе место дали приз, за третье тоже, а за первое — нет, я в конкурсе не участвовал.

— Почти два года. Я не ожидал, что так будет. Один в поле не воин… Во время празднования 155-летия города случай свел с каслинцами (представителями Каслинского завода архитектурно-художественного литья — прим. ред.).

— Да.

— Как я говорил, один в поле не воин. Я пригласил для разговора Владимира Дмитриевича Кудрявцева, Владимира Павловича Крылова, Валерия Сикерина. Люди поддержали. Не сразу, конечно, — сперва решили пригласить каслинцев. Подход был очень серьезный. Конечно, у нас, да и не только у нас, везде и в столице России есть не очень удачные примеры скульптур. Это не только современные скульптуры, которые уже много времени вызывают споры. Мне не хотелось, чтобы получилось так же.

 Работа была большая, изучалась одежда, оружие, которое тогда было. Сюда пришли первопоселенцы из Забайкалья, разрыв между забайкальским и амурским казачьими войсками составляет семь лет — форма этих войск сильно отличается.

— Нет, однозначно. Мы другие варианты не рассматривали. Может, кто-то на меня и обидится, ведь я новичок в этом деле, но, судя по отзывам, у нас нет традиций и такого опыта, как у каслинского завода. Предлагали и современные варианты материалов, например смолу, твердый пластик. Но это все не то. Чугун чуть-чуть дешевле чем бронза. Есть опасность другая…

— Да. Мы пережили уже такие моменты, дай бог, они канули в лету. Но чугун есть чугун.

— Дат было несколько. Если бы были финансы, мы бы сделали его еще год назад. Но прошлый год был тяжелым, как в принципе и этот. Сбор средств шел, прямо сказать, тяжело.

— Я могу привести примеры стоимости строительства памятников, и у нас очень умеренная стоимость. Памятник с изготовлением и установкой обошелся в четыре двести. Для трех тонн чугуна, приведения его в форму, — по мнению специалистов, не о чем.

— Владимир Евгеньевич — человек разносторонний. Мы в этом еще раз убедились при его посещении. Особенно нас удивило, когда он в нашем музее проявил знания уровня музейного работника. Это очень удивляет! Я разбираюсь в истории русско-японской войны на уровне школьной программы, но сейчас раз затронута тема истории, ее надо знать. Когда читаешь летопись русско-японской войны, героизм просто поражает, ведь люди погибали, защищая крепость. В большинстве своем люди яркие, патриотичные. Но с этим памятником не должно быть спонтанного подхода. Ведь нужно рассчитывать на поддержку и понимание людей, для которых будет создано произведение. 

Интервьюер: Оксана Шамрина