В деле об избиении россиянки появились новые подробности

«Амурская правда» продолжает следить за расследованием криминально-торгового «дела о «Трех китах». Скандальная история о том, как китайский торговец среди бела дня избил палкой амурчанку, не оставила никого равнодушным.

Всех волнует вопрос: ответит ли иностранный гражданин перед законом за избиение российской девушки или конфликт, как это обычно бывает, в очередной раз постараются замять? Почему в торговых центрах все чаще действует правило не «купил — доволен», а «пришел — обматерили»? На эти и другие вопросы искал ответ спецкор АП.

Захочет уехать — не выпустят

Напомню, когда мы готовили материал к печати на прошлой неделе, то так и не могли доподлинно выяснить: где все-таки находится иностранный драчун — еще в Благовещенске или уже пересек государственную границу? В отделе дознания отдела милиции № 2 УВД по Благовещенску нам ответили, что китайский гражданин в городе, а потерпевшая Елена Филиппова сообщила, что начальник ОМ-2 ее лично заверил: гражданин КНР еще 4 мая уехал на родину. Естественно, у женщины и ее близких возникли большие сомнения в том, что ее обидчик будет наказан.

Вчера мы связались с начальником дознания УВД по Благовещенску Андреем Ладиссовым. Он пояснил: данных, подтверждающих, что гражданин КНР уезжал после ЧП в торговом центре к себе на родину, у милиции нет. В настоящее время этот человек находится в Благовещенске.

— Мы его допросили в качестве подозреваемого, избрали меру пресечения в виде подписки о невыезде, — заверил Андрей Александрович. — На первоначальном этапе дело было возбуждено по факту. Сейчас, когда мы получили акт судебно-медицинского заключения о том, что Елене Филипповой причинен легкий вред здоровью, ч. 1 ст. 116-й УК РФ переквалифицируем на ч. 1 ст. 115-й. Если в ходе расследования выяснятся обстоятельства более тяжкие, квалификацию изменим. Но сейчас об этом говорить рано — еще не собраны все доказательства. Надо допросить всех свидетелей, и если будут разногласия в показаниях, провести очные ставки. В настоящий момент подозреваемый не признает свою вину и заявил ходатайство о допросе своих свидетелей.

Любопытный факт. Через несколько часов в ту же больницу, куда на «скорой» доставили избитую благовещенку, обратился и ее обидчик. Китайский торговец утверждал, что во время скандала его душили, и просил медиков выдать ему справку о том, что у него тоже имеются побои. После осмотра врачи признали его здоровым. Однако, как стало известно АП, после этого гражданин КНР обратился в другую больницу Благовещенска, и там ему выдали нужную справку. В милиции подтвердили: торговец тоже написал заявление о возбуждении уголовного дела, но получил отказ.

Хотя с гражданина Поднебесной и взяли подписку о невыезде, насколько можно быть уверенным, что он не скроется на той стороне Амура? Ведь для нас, как говорится, все китайцы на одно лицо.

— Можете не сомневаться, мы в этом плане взаимодействуем с другими структурами, — заверили в УВД. — Если бы китаец испугался ответственности, у него была возможность скрыться еще в день совершения преступления. И мы бы его потеряли. Сейчас, если он и захочет уехать, его не выпустят.

Факт налицо

Наша предыдущая публикация вызвала в среде юристов споры. Мэтры правозащитного дела считают, что юридически действия милиции вроде и не противоречат закону.

И все же есть свои «но». Первое: правильно ли поступили сотрудники патрульно-постовой службы, первыми прибывшие на место происшествия, занявшись проблемой квалификации деяний китайца? Второе: почему они не подключили оперативно-следственную группу, дежурившую в ОМ-2? И третье: почему правонарушителя, избившего женщину, не доставили в дежурную часть, а разбирательство проводилось на месте — в торговом центре?

Напомним, прибывшие сотрудники ППС первоначально квалифицировали дело по ч. 1 статьи 116 — это уголовные дела частного обвинения, которые возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего. Только очень трудно представить, что истекающая кровью женщина вместо госпитализации идет в мировой суд писать заявление и, собирая доказательную базу, репетирует обвинительную речь частного обвинителя.

Ситуация могла развиваться и по-другому. Для правильной квалификации преступления определяющее значение имеет мотив совершенного деяния. Именно от правильности установления мотива преступления во многом зависит, как и в каком направлении будет проводиться расследование. В «деле о «трех китах» имеет место явное неуважение торговца к обществу, выраженное в умышленном нарушении общепризнанных норм и правил поведения. К тому же удары палкой с железным крючком на конце получила не только Елена Филиппова, но и ее супруг, пытавшийся защитить жену. Между тем должная оценка действиям обидчика в отношении этого человека, которому также были нанесены побои, милицией так и не дана.

Опытные юристы считают, что действия китайского торговца вполне можно было квалифицировать по ч. 2 ст. 116 УК РФ. И приводят доводы: «нанесение ударов палкой произведено продавцом с использованием незначительного повода как предлога к насильственным действиям. Все произошло в общественном месте при значительном скоплении людей (основная группа которых относится к покупателям)». А уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 2 ст. 116 УК РФ, считаются уголовными делами уже публичного обвинения. В таком случае процедура возбуждения не требует специальных познаний от потерпевшего и является обязанностью правоохранительных органов.

Подозреваемый был застигнут на месте совершения преступления. В торговый центр надо было вызвать профессиональных следователей (дознавателей). Проведя осмотр места происшествия, опросив потерпевшего и свидетелей, произведя фотосъемку и изъяв орудие преступления, они, согласно ст. 91 УПК РФ, вправе были задержать лицо по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 116 УК РФ. Ведь мера наказания по этой статье предусматривает лишение свободы. И то, что гражданин не имеет российского гражданства и постоянного места жительства, для дальнейшего получения судебной санкции об избрании в отношении подозреваемого меры пресечения в виде заключения под стражу не составило бы особых затруднений.

Правда, если бы события развивались по этому сценарию — возбудили дело по ч. 2 ст. 116 УК РФ, процессуальный срок составления обвинительного акта сократился бы до 10 суток со дня заключения подозреваемого под стражу. И тут могли возникнуть сложности: необходимо провести судебно-медицинскую экспертизу, плюс процедурные вопросы, связанные с проведением следственных действий с участием иностранных граждан предполагают определенные сложности — с назначением защитника, переводчика, обязательным письменным переводом обвинительного акта и других следственных документов.

Не этого ли побоялись сотрудники ОМ-2 в преддверии майских праздников?